Был у одного хозяина осел, и много лет подряд таскал он без устали мешки на мельницу, но к старости стал слаб и к работе не так пригоден, как прежде.
Подумал хозяин, что кормить его теперь, пожалуй, не стоит; и осел, заметив, что дело не к добру клонится, взял и убежал от хозяина и двинулся по дороге на Бремен - он думал, что там удастся ему сделаться уличным музыкантом. Вот прошел он немного, и случилось ему повстречать по дороге охотничью собаку: она лежала, тяжело дыша, высунув язык, - видно, бежать устала.
- Ты что это, Хватай, так тяжело дышишь? - спрашивает ее осел.
- Ox, -отвечает собака, - стара я стала, что ни день, то все больше слабею, на охоту ходить уже не в силах; вот и задумал меня хозяин убить, но я от него убежала. Как же мне теперь на хлеб зарабатывать?

Жил на опушке дремучего леса бедный дровосек со своей женой и двумя детьми; мальчика звали Гензель, а девочку - Гретель. Жил дровосек впроголодь; вот наступила однажды в той земле такая дороговизна, что не на что было ему купить даже хлеба на пропитание.
И вот, под вечер, лежа в постели, стал он раздумывать, и все одолевали его разные мысли и заботы; повздыхал он и говорит жене:
- Что же теперь будет с нами? Как нам прокормить бедных детей, нам-то ведь и самим есть нечего!
-А знаешь что, - отвечала жена, -давай-ка пораньше утром, только начнет светать, заведем детей в лес, в самую глухую чащу; разведем им костер, дадим каждому по куску хлеба, а сами уйдем на работу и оставим их одних. Дороги домой они не найдут, вот мы от них и избавимся.

Неспроста люди говорят, что привычка - вторая природа.
Шильдбюргеры наши со временем до того привыкли к шутовству, что никак от него отстать не могли. Все, за что бы они ни брались, оборачивалось глупостью. Стало быть, с шутовством-то шутить нельзя, иначе навеки дураком останешься.

Прослышал один шильдбюргер, что ни на кого нельзя взваливать больше, чем он может нести, и с тех пор никогда свою кобылу не нагружал. Нет, он взваливал мешок с мукой себе на плечи и уж только после этого садился на лошадь и ехал так с мельницы прямо домой. Думал, так кобыле легче будет. Вот едет он дорогой и видит - у самой границы шильдских земель стоит дерево. А на дереве сидит кукушка. Сидит и кукует. А по ту сторону границы стоит другое дерево. И на нем тоже сидит кукушка, но чужая, и тоже кукует.
Слушал наш шильдбюргер, слушал и вдруг заметил, что чужая кукушка стала шильдскую перекуко-вывать. Рассердился он тут, соскочил с лошади, залез на дерево и давай своей кукушке помогать чужую перекуковывать.

Поле под Шильдой зазеленело, потом зацвело, и в конце концов то, что жители города принимали за соль, поспело и, по правде сказать, более всего походило на чертополох, крапиву, одним словом, на бурьян.
Вот однажды шильдбюргеры всем миром пошли в обход своего соляного поля: впереди городской голова, за ним советники, судьи, а потом уж и простой народ. Обошли они поле с одной стороны, обошли с другой и рассудили, что пора за жатву приниматься. И стали они кто серп точить, кто лошадей запрягать, кто телегу ладить, а кто и цепы готовить - надо ж было соль вымолачивать.

Прорубили шильдбюргеры в своей ратуше окна и принялись за внутреннее устройство.
Прежде всего решили они прибрать Шутовскую палату, а затем уже взяться за Палату для корпения и уже после всех за Палату для потения.
Не прошло много времени, и треугольная ратуша, всем шутам на славу, была устроена и вновь освещена.
Настала зима, выпал первый снег, и городской голова затрубил в свой знаменитый рог. Услыхав его, шильдбюргеры гурьбой поспешили в ратушу. И надобно сказать, до того они теперь поумнели, что никто из них не забыл прихватить полено,-надо же было печь протопить, а обременять казну расходами на дрова негоже. Но когда они собрались в Шутовской палате, то увидели: в ратуше не только никакой печи нет, но даже и место ей не определено.

Долго жители Шильды не могли нарадоваться на свою ратушу и заседали в ней с утра до ночи. На их счастье, до самой осени ни разу дождя не было, и потому дыра в крыше не помешала им принять немало важных решений.
Но вот ласковое лето миновало, и солнышко стало частенько прятать свое веселое лицо за серые тучи-приближалась зима, суровая и немилостивая, и все чаще в Шутовской палате стало накрапывать.

Настоящие дураки-те приступили бы к делу, га запасшись ни бревнами, ни камнем, ни известью, песком-всем, что нужно для доброй постройки.
Не то шильдбюргеры, ведь их разум должен б: угаснуть не вдруг, а исподволь, как догорает сальная свеча.
И вот отправились они всем скопом в долину, что за горой, и принялись деревья валить.
А когда стволы были очищены от веток и коры, кое-кто из них, размечтавшись, подумал: «Эх, кабы мне сейчас такой самострел, чтобы я мог заложить в него бревно и пальнуть им до самой баз-арной площади. ..»

В одном большом городе в Германии много лет тому назад скромно и тихо жил сапожник со своей женой. Сапожник сидел обыкновенно в лавке на углу улицы и чинил башмаки и туфли. Случалось ему иногда шить и новую обувь, если находились заказчики, но для этого ему каждый раз приходилось покупать кожу, так как он по бедности не имел запасов. Жена сапожника…

Это выяснилось уже при его рождении, потому что, несмотря на уговоры и угрозы врача и нажим акушерки, он никак не отваживался появиться на свет. А когда узрел наконец мрак этого мира, то вид у него самого был весьма непрезентабельный, и его головка очень смахивала на обыкновенный кочешок красной капусты.

В детстве он немало страдал от своей робости, однако эта же…

Молодой человек не заставил просить себя дважды. Он влез на дерево, вынул принцессу из гнезда и осторожно спустил на землю.

Молодые люди посмотрели друг на друга, и любовь нашла приют в их сердцах. Они поцеловались и решили стать мужем и женой. О Самарканде никто больше не вспоминал; они задумали основать свою семью. Поэтому, рука об руку, они пошли назад той…

Жил-был однажды милый, славный старичок, у которого была только одна скверная привычка: время от времени он выдумывал всяческие разумные вещи. Собственно, скверной эта привычка стала лишь вследствие того, что он вот так выдумает что-нибудь, но не держит этого при себе, а почитает своим долгом доложить обо всем специалистам. Но поскольку был он богатым, да к тому же, несмотря на свои…

Твоя хандра действует нам на нервы». Выглядел он, как Дед Мороз в штатском платье: ну, там, борода белая, окладистая такая, щечки красные, а брови словно из елочной ваты. И никаких признаков сумасшествия. Разве что слишком уж добродушен. Рассмотрев его как следует, я снова уставился в газету. «Нас совершенно не касается, что ты будешь делать с этими тремя желаниями,- сказал он,-…

Это случилось очень, и очень давно. На земле было много государств, и в каждом из них правил король. А у королей всегда только одно на уме: земель, да могущества, да подданных побольше заиметь. Оттого и война шла между народами, и не было войне этой ни конца ни краю. Короли посылали против своих соседей все новые и новые войска, и…

Много лет влачила жалкое существование на княжеском мундире золотая пуговица и не испытывала от этого никакой радости. И была она несчастлива и печальна оттого, что жизнь проходит так однообразно и бессмысленно, а ее соплеменники, будь то светильник, стоящий там, в нише, или золотые монеты, которые иногда в большом количестве держат в своих руках люди, все-таки приносят пользу. Да и как…

Захотелось однажды Отечеству узнать, кто его больше всех любит, и приняло оно человеческое обличье, и оделось, и решило посетить самых разных своих жителей.

Опустившись на свою родную землю, оказалось оно перед огромным зданием в центре оживленного города и услышало громкую музыку. Стояла мягкая, теплая ночь, и люди в черных сюртуках и шляпах бесконечными рядами шли по улицам и переулкам и…

Господин Берлин протирает сонные глаза улицам тележка разносчика. Так, а теперь совсем скоро прозвенит по улице трамвай. Ах, если б было можно поспать еще хоть часок, но — положение обязывает! И он зевает, потом потягивается. Эй, теперь уж пора! Куда же подевалась городская электричка и где трамвай? Ах, лентяи! Ха-ха-ха хи-хи-хи,- доносится из-под крыш вокзалов,- у тебя что, календаря нет?…

Принц Джазанфар, отпрыск великого халифа и достославный мореход, потерпел кораблекрушение на своем великолепном галионе в одном из плаваний по северным морям.

Вместе с тремя спутниками ему удалось найти спасение на берегу какой-то полнощной земли, изрезанной бесчисленными узкими бухтами, в которых укрощались штормы и ураганы.

Потерпевшие бедствие не знали названия этой страны, не ведали и о том, на остров или на…

В одном большом каменном городе жила-была девушка Эльза… Нет, не так.

Жил да был большой-пребольшой волк, и была у него шерсть такая черная, что куда бы он ни пришел, там сразу наступала непроглядная черная ночь. В самый светлый солнечный день, стоило только волку появиться, и кругом делалось темным-темно, птички в лесу умолкали и ложились спать, цветы закрывались, зайцы прятались в…

Известно, что куры, только и делают, что хлопочут и кудахчут над своими цыплятками. Это великий природный зов. Он не возникает и не исчезает, ему не научишь, от него не отучишь, он не рождается и не уничтожается. Он просто есть, как есть в мире утренний свет и ночная тьма. Это вечный зов природы.

Однако куры бывают не только черные и белые,…

Развозчик Порезель затосковал — работа не приносила никакого дохода. Устало и тупо сидел он день и ночь на козлах. Устало и тупо стоял и трусил и его мерин, который за одиннадцать лет службы привык к порезельским вожжам и даже спал после работы рядышком с хозяином.

Однажды утром извозчик, по обыкновению, развалился на соломе в конюшне и вздохнул:

Мануэль Ассуп стал состоятельным землевладельцем благодаря трудолюбию, уму и добросовестности. Его единственного сына, тихого юношу, звали Шелих. Он окончил школу. Теперь ему предстояло выорать сеое профессию. 1чогда его спросили, он довольно неуверенно ответил, что хочет быть моряком. Отец отговорил его. Морская жизнь, мол, сурова и опасна. Шелих, дескать, может, имея хорошее школьное образование, в другой области добиться более надежного счастья.…

Мелюзга если вы пять минут помолчите, я расскажу вам сказку про Красную Шапочку, припомнить бы только сказку-то… Мне эту историю рассказывал старый капитан Мукель-ман, когда я был таким же маленьким и глупым, как вы. Он никогда не врал, капитан Мукельман!

Ну, значит, лиссен ту ми! Жила-была девочка. В звании Красной Шапочки. То бишь прозвание у нее такое было. Потому…

Жила-была на свете фея, которая решила стать прекрасной принцессой. Жила она в великолепном дворце, и было у нее без счета слуг, да золотых карет, да чистокровных скакунов, и одевалась разносилась повсюду. И вот велела принцесса объявить по всей стране, что желает найти себе мужа, но только такого, который не умеет ни лгать, ни лицемерить. Ибо правду и искренность она любила…

Лочи самого короля, от почтения тут же бухнулся ему в ноженьки, ослепленный королевским величием.

После этого случая еще долгие годы ничто не нарушало покоя и порядка в стране.

Но когда молодой поэт стал поэтом старым и лежал уже при смерти, он сорвал очки с глаз, что вот-вот сомкнутся навеки, и в эту секунду ему показалось, что увидел он снова…

Была на свете одна большая, богатая страна, и царили там всегда покои и поря док. И хотя в этой стране были бедные и богатые и богатые угнетали бедных, никто тем не менее ни когда не жаловался, и уж тем паче никогда не ворчал или, упаси боже, негодовал. Толстый жирный король сидел себе, посиживал на золотом троне, и толстые сытые буржуи…

— Эй,- воскликнул майский жук,- взгляни-ка на это зацветающее деревце, дорогая пчелка! Уже совсем скоро на нем распустятся чудесные цветы. Можешь поблагодарить меня за то, что я тебя сюда привел.

— Уважаемый майский жук,- отвечала пчела,- но ведь здесь почти ничего нет! На этом жалком кустике никогда не распустятся медоносные цветы. Поспешим дальше! Я так хочу добраться поскорее до цветущего…

Далеко-далеко на Востоке жил некогда богатый и могущественный султан. И была у него супруга, соединяющая в себе многие высокие достоинства. Она была сведуща и в науках, и в искусствах и поражала красотой и изяществом. Давным-давно, когда она была еще ребенком, ее похитили разбойники, увезли далеко от высоких гор ее свободной родины и поднесли в дар султану.

Жил маленький король. Очень сердило его то обстоятельство, что солнце, вот так, ни у кого не спросясь, восходит над горами. И велел он солнцу не подниматься без спросу, а ждать, пока он сам его позовет. Но солнце не слушалось его.

Разгневался тогда маленький король необычайно. Приказал своим военачальникам принести цепи да канаты и пригнать десять тысяч солдат. И поклялся маленький…

Пантера скрылась в диких зарослях и затаилась там, чтобы отдышаться и перевести дух. Вдруг прямо у нее над головой раздался чей-то голос:

— Хи-хи-хи, ну, что я говорил? Какой прок в том, что у тебя сильные лапы и рычишь ты свирепо? Все равно кончишь жизнь свою в страхе и испуге. Не умеешь ты по-умному приспосабливаться к обстановке. Поглядите, как…

Сленьким, поймали как-то раз горбуны-карлики и сделали своим рабом. Он возделывал им поля, прял пряжу на платья, молол муку и пек хлеб, занимался домашним скотом и стряпал. Великан строил карликам дома, да еще рубил деревья в лесу и добывал камни в горах. Он умел доставать из недр земли уголь, железо и золото; он ходил за уродливыми детишками карликов, укачивал их…

«Сказок народных не знаешь – в судьбе споткнёшься»
Ненецкая народная мудрость

Особым национальным колоритом отличаются ненецкие сказки, где народные верования смешались с житейской мудростью людей, живущих в суровых климатических условиях, «на краю земли». Ненецкий народ не просто выживал, а веками складывал свою сказочную культуру, где отразились его лучшие надежды и мечты, юмористический взгляд на некоторые бытовые ситуации и наставления потомкам.

Многие сюжеты похожи с другими народами. Людское сообщество живёт на одной Земле, поэтому и сказки у них схожие. Но в каждой народной душе есть свои, особые мотивы.

Особые мотивы ненецких сказок

Часто они грустные или даже трагические, но всегда душевные и поучительные. И неважно – короткие или длинные, просто наивные, образные и самобытные. Это подкупает и трогает душу.

Сам сказ у ненцев – это герой сюжета. Особое уважение – духам и хозяевам местностей. Почтение древним героям. Порицание людским порокам. Сказки о животных, известных в своих лесах. Преданий о проживающих родах или истории священных мест записано намного меньше, потому что их не раскрывали пришлым из чужих земель.

Сказки ненецкого народа удивительны и поэтично поучительны, но сохранились в небольшом количестве письменных источников. Поэтому настоящей удачей будет открыть их для детей современного урбанистического мира.