Шарашки перед войной и в годы Великой Отечественной войны
В 1939 г. идею «шарашек» значительно развил новый руководитель НКВД СССР Лаврентий Павлович Берия. В своем спецсообщении Сталину № 2561/6 от 04.07.1939 г. он отмечал, что следствие по делам арестованных специалистов приостановлено еще в 1938 г., и они без приговоров содержатся под стражей на положении следственных. Представляется целесообразным использовать их труд в Особых технических бюро (ОТБ). В первую очередь предлагалось создать ОТБ по проектированию самолетов и ОТБ проектирования двигателей для этих самолетов. (АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 142. Л. 84–86.)
На документе резолюция: «Т-щу Берия. Согласен. И. Сталин».
Предпочтение, отданное специалистам по самолетостроению, для создания опытных ОТБ определялось настойчивыми усилиями заместителя начальника ВВС РККА командарма II ранга Якова Ивановича Алксниса, который еще в начале 1930-х гг. говорил, что, арестовывая специалистов, ОГПУ является могильщиком авиации Советского Союза. Назрела насущная необходимость, вместо отправки таких специалистов на лесоповал, привлечь их к практической деятельности по самолетостроению.
В результате в 1930 г. в Бутырской тюрьме из заключенных было создано два КБ: Конструкторское бюро двигателистов под руководством Стечкина и «Особое конструкторское бюро» ОТБ-39 ОГПУ самолетостроителей. Позже оно получило название ЦКБ-39 ОГПУ.
По указанию Алксниса, в недрах ВВС РККА было подготовлено техническое задание на проектирование истребителя, не уступающего по характеристикам лучшим зарубежным образцам. Для руководства созданием этого истребителя в тюрьмах были подобраны два конструктора самой высшей квалификации: авиаконструктор Николай Николаевич Поликарпов и Дмитрий Павлович Григорович.
Для реализации проектных и опытно-конструкторских работ набрали пару десятков авиаконструкторов, среди которых были будущие светила авиационной промышленности: Б. Ф. Гончаров, И. М. Косткин, П. М. Крейсон, А. В. Надашкевич и В. Л. Корвин.
Когда конструкторы дошли до деталировки, то их перевели в ангар № 7 на территории завода № 39 — бывшего завода «Авиаработник», позже получившего имя В. Р. Менжинского; в честь председателя ОГПУВ. Р. Менжинского. Ангар был разделен перегородкой на две части: в одной находилась жилая зона, в другой — конструкторское бюро. Как и положено, охранялось это сооружение сотрудниками ОГПУ, как внутренняя тюрьма (ВТ-11).
К этому времени коллектив заключенных ОТБ-39 ОГПУ насчитывал 316 специалистов. В случае удачного завершения работ заключенным обещали амнистию. И они работали на пределе своих возможностей. На создание проекта истребителя и изготовление его опытного образца заключенные потратили всего 3 месяца, и 29 апреля 1930 года он впервые был испытан в воздухе. На его фюзеляже большими буквами было обозначено название самолета «ВТ», что означало Внутренняя Тюрьма.
Пока испытывали первый экземпляр истребителя, были изготовлены еще два самолета, которые были названы «Клим Ворошилов» и «Подарок XVI партсъезду».
Испытания истребителя показали, что он по маневренности и вооружению был одним из лучших самолетов в мире. В результате, еще до завершения испытаний истребитель И-5 был запущен в серию. Всего было выпущено более 800 истребителей этой модели.
Разумеется, за 3 месяца создать с нуля боевой самолет практически невозможно, но фактически он был создан. Определяющим этого феномена следует считать многие факторы, способствовавшие этому мировому рекорду. Во-первых, был использован эскизный проект истребителя, созданный Григоровичем еще до ареста, который гениальный конструктор вынашивал с 1927 г. и воплотил в этом проекте свои мечты и свою душу. Во-вторых, начальник ВВС Алкснис достал «из-под земли», необходимые авиадвигатели модели Бристоль «Юпитер-VII» французской фирмы «Гном-Рон». В-третьих, сотрудники НКВД обеспечивали незамедлительно коллектив заключенных необходимыми материалами.
В июле были завершены испытания истребителя «И-5», и службы ОГПУ решили продемонстрировать свое детище Сталину, Ворошилову и Орджоникидзе. Демонстрация производилась летчиком Валерием Чкаловым, который на пределе крайнего риска проделывал невероятные пируэты.
Сталин был в восторге и специально поехал в Бутырскую тюрьму, чтобы лично познакомится с авиаконструктором Николаем Николаевичем Поликарповым. Коллегия ОГПУ постановила: приговор в отношении Поликарпова считать условным. Его освободили из-под стражи, а в 1937 г. он был избран депутатом Верховного Совета СССР и позже получил высшие правительственные награды: Героя Социалистического Труда и две Государственные премии.
* * *
В 1938 году, согласно приказу № 22бсс ОВСНК и приказу НКВД № 00641, в Бутырской, Лефортовской и Таганской тюрьмах были сформированы группы конструкторов В. М. Петлякова и В. М. Мясищева, а также группа аэродинамики и расчетов. Всех их разместили в поселке Болшево Московской области, в бараках бывшей колонии для малолетних преступников с высоким забором по периметру. Учреждению был присвоен шифр СТО (спецтехотдел НКВД).
Петлякову было дано задание создать двухмоторный высотный истребитель. Коллектив КБ создал истребитель под именем «100» (сотка), но опыт советско-финской войны показал, что армии необходимы пикирующие бомбардировщики.
Глава ведомства НКВД Л. П. Берия поставил перед коллективом КБ Петлякова новую задачу — превратить проект истребителя в проект пикирующего бомбардировщика, пообещав освобождение всем заключенным, участвующим в данной работе.
Срок был дан всего полтора месяца. Петляков в течение нескольких дней сделал макет. Из ОКБ Яковлева, Ильюшина, Архангельского и других КБ Петлякову передали около 300 человек.
В срочном порядке выпускались рабочие чертежи и сразу же передавались на заводы для серийной постройки. Опытный экземпляр не строили. Планер внешне остался без изменений, менялось только оборудование и вооружение.
За полтора месяца инженеры Петлякова превратили истребитель в пикирующий бомбардировщик, который получил имя Пе-2. Серийное производство его началось 23 июня 1940 г.
Лаврентий Павлович Берия сдержал свое слово, и 25 июля 1940 года Петляков, вместе со всем своим окружением, был освобожден.
Способность производить бомбометание как из горизонтального полета, так и из пикирования, в сочетании с высокой скоростью (до 500 км/ч) сделали Пе-2 основным фронтовым бомбардировщиком периода Второй мировой войны. Всего за время войны было выпущено 11 427 самолетов.
Этот самолет попал в книгу рекордов Гиннеса, как «один из наиболее выдающихся боевых советских самолетов Второй мировой войны». За создание пикирующего бомбардировщика Пе-2 Петляков получил Сталинскую премию.
К сожалению, жизнь Петлякова прервалась из-за нелепой случайности. В январе 1942 г. его вызвали в Москву, и он полетел на одном из Пе-2, который перегоняли на фронт. В полете самолет загорелся и Петляков вместе с экипажем погиб…
Когда создавался Пе-2, то крыло для этого бомбардировщика разрабатывал Мясищев. Он реализовал свою идею по созданию бомбардировщика с конструкцией крыла, используемой как топливные баки.
Руководство высоко оценило этот проект, и было принято решение организовать Мясищеву специальное КБ в этой же «шарашке» для его разработки. Самолет получил индекс ДВБ-102, и его изготовление началось в 1940 г. все в том же ЦКБ-29 НКВД в Москве. Самого Мясищева летом этого года освободили из заключения.
После начала войны КБ Мясищева эвакуируют в Омск на местный авиационный завод, с задачей продолжить выпуск самолетов ДВБ-102.
В 1942 г. за достигнутые успехи в создании ДВБ-102 Мясищев получил благодарственную телеграмму от Сталина и премию в 25 тыс. рублей, которую он передал в фонд обороны страны на выпуск самолетов для фронта.
После гибели Петлякова в 1942 г. Мясищева назначают главным конструктором, и он возглавил его конструкторское бюро. В 1943 г., выполняя указания правительства улучшить конструкцию Пе-2, Мясищев переезжает со своим коллективом в Казань и за шесть месяцев подвергает Пе-2 коренной модернизации.
Фактически это уже был совершенно другой самолет. Но Мясищев, сдерживая свои амбиции, назвал эту модель Пе-2И в память о своем учителе Поликарпове.
По скоростным характеристикам самолет Пе-2И не имел равных. Как среди бомбардировщиков, так и среди истребителей.
После окончание войны промышленность стала переходить на мирные рельсы и часть структур, работавших на военные нужды, были расформированы. Не избежало этой участи и ОКБ Мясищева. Ведущие специалисты были переданы ракетчикам в состав ОКБ-52 В. Н. Челомея, а В. М. Мясищев был назначен на должность декана самолетного факультета МАИ.
Обязанности профессора учебного института совершенно не соответствовали творческой натуре Мясищева, и он искал выход из создавшегося положения. В 1951 г. он предложил Сталину решить проблему по созданию межконтинентального бомбардировщика и, согласно постановлению СМ СССР № 949–469 от 24.03.1951 г., было дано добро на организацию в Тушино на заводе № 23 ОКБ-23 МАП под руководством генерального конструктора Мясищева.
За полтора года коллективы ОКБ-23 и завода разработали, и подняли в воздух стратегический бомбардировщик со стреловидным крылом и четырьмя турбореактивными двигателями, получивший в серийном производстве обозначение М-4.
На самолете-гиганте Мясищева было установлено 19 мировых рекордов. Мясищеву в 1957 г. было присвоено звание Героя Социалистического Труда, а многие работники ОКБ-23 и завода были награждены орденами и премиями.
* * *
Перед войной продолжались работы по созданию самолетов и в группе Туполева. 23 февраля 1939 г. вышел совместный приказ № 00167/30с НКВД-НКАП, в котором говорилось «…согласно исполнения приказа № 42с СНККО, директору завода № 156 выделить и оборудовать помещение к 1.03.1939 г. для ОТБ численностью 40–50 человек…». Под приказом стояли подписи — Л. Берия и М. Кагановича.
Первым заданием для этого ОТБ было создать под руководством Андрея Николаевича Туполева, двухмоторный бомбардировщик (шифр «103»), способный нести 1,5 т бомбовой нагрузки и иметь дальность до 2000 км.
Общение Туполева с руководством НКАП, ВВС, НИИ и других организаций осуществлялось только через представителей НКВД, кураторов от НКВД Балашова и Крючкова, которые контролировали всю переписку с внешними организациями.
Они обеспечивали соблюдение секретности работ и хранение документации, а также контролировали работу по созданию проектной документации и работу производственных подразделений, но вмешиваться в деятельность ЦКБ они не имели права.
Интересно, что в ЦКБ № 29 НКВД Туполев «пригрел» экзотическую личность — итальянского барона авиаконструктора Роберта Бартини. После Октябрьской революции в России многие коммунисты в различных странах мира считали своим долгом помочь молодому социалистическому государству. Среди них оказался и итальянский авиаконструктор, коммунист Бартини — сын барона Людовико ди Бартини, государственного секретаря Итальянского королевства.
В 1921 г. за участие в коммунистическом движении Роберт Орос ди Бартини в Италии был осужден на 20 лет тюрьмы, но сумел бежать. В 1932 г. он приехал в Россию с мечтой помочь коммунистам России превзойти фашистов в авиации: «Приложу все свои знания и силы, чтобы красные самолеты летали быстрее черных».
Роковую роль в судьбе Бартини сыграл Тухачевский, назначив его главным конструктором СНИИ ГВФ. В 1937 г. рекомендации Тухачевского стали основанием для ареста Бартини. После трех месяцев следствия ОСО НКВД СССР вынесен приговор — высшая мера наказания, замененная на 10 лет ИТЛ и 5 лет поражения в правах.
Работая в шарашке ЦКБ № 29 НКВД, Бартини создал целую серию цельнометаллических самолетов «Сталь», в обшивке которых использовались стальные листы вместо алюминия, бывшего тогда в большом дефиците. Двухмоторный самолет «Сталь-7» в августе 1939 г. установил мировой рекорд по дальности полета 5068 километров.
С началом войны возникла острейшая необходимость в дальних бомбардировщиках. Нужный стране военный вариант Бартини создал на базе своего самолета «Сталь-7», но не со своими инициалами, как то положено, а модель Ер-2 с инициалами своего заместителя Ермолаева В. Г.
Бартини создал в СССР несколько самолетов, он, несомненно, сделал бы и больше, если бы не склонность к оригинальным решениям, для доведения которых до серийного производства требовалась поддержка в высших государственных структурах.
* * *
В группе Туполева перед войной работал и Сергей Павлович Королев. Он начал свою карьеру выдающегося конструктора в первой половине 30-х годов в моторной бригаде ОПО-3 Наркомтяжпрома СССР под руководством всего того же Бартини. Королев всю свою жизнь считал его своим учителем.
Затем, в созданном Тухачевским РНИИ Королев был назначен на должность зам. начальника этого института. После осуждения и расстрела Тухачевского РНИИ подвергся кардинальной чистке, и Королев был арестован 27 июня 1938 г.
Он получил 10 лет заключения и 5 лет поражения в правах.
За пересмотр его дела ходатайствовали депутаты Верховного Совета B.C. Гризодубова и М. М. Громов. После повторного следствия Королеву был вынесен новый приговор — 8 лет заключения, с направлением в систему 4-го спецотдела НКВД по управлению тюрьмами-шарашками.
Его направляют в Тушинскую шарашку мотористов ОКБ-82 в группу Валентина Глушко, однако в Бутырке его перехватил Туполев, который бескомпромиссно подбирал себе лучших специалистов. Как это ни прискорбно, но Туполев неоднократно грабил Тушинскую шарашку двигателистов ОКБ-82, забирая себе самых квалифицированных инженеров.
Правда, следует признать, что большинство ученых считали за счастье попасть в туполевскую шарашку, где у них появлялась возможность полностью реализовать свои творческие замыслы.
А после успешного завершения работ по созданию фронтового пикирующего бомбардировщика «103» (Ту-2), ведущие специалисты ЦКБ-29 были досрочно освобождены из заключения со снятием судимости. Вот их список:
1. Туполев Андрей Николаевич
2. Надашкевич Александр Васильевич
3. Бонин Александр Романович
4. Вигдорчик Семен Абрамович
5. Егер Сергей Михайлович
6. Френкель Георгий Семенович
7. Неман Иосиф Григорьевич
8. Саукке Борис Андреевич
9. Марков Дмитрий Сергеевич
10. Чижевский Владимир Антонович
11. Сопрыкин Тимофей Петрович
12. Петров Михаил Николаевич
13. Александров Владимир Леонтьевич
14. Озеров Георгий Александрович
15. Алле Владимир Васильевич
16. Шпак Федор Максимович
17. Звонов Иван Михайлович
18. Кованов Алексей Васильевич
19. Страшнов Герман Васильевич
20. Цветков Алексей Иванович
21. Денисов Владимир Сергеевич
22. Мутовчинский Иван Христофорович
23. Войцтов Василий Степанович
24. Томашевич Дмитрий Людвигович
25. Соколов Николай Андреевич
26. Боровской Иван Казимирович
27. Склянский Иосиф Маркович
28. Черемухин Алексей Михайлович
29. Рогов Арон Юльевич
30. Стерлин Александр Эммануилович
(ГАРФ. Ф. 7523. On. 67. Д. 4.).
* * *
Бои в Испании в середине 30-х годов показали руководству СССР недопустимое отставание советской авиационной промышленности в области производства двигателей. Республиканское правительство Испании пыталось модернизировать советские самолеты И-16, закупив контрабандным путем партию американских двигателей «Райт-Циклон» SGR 1820 F-54 — что позволило значительно повысить боевые качества советских самолетов, но характеристики немецких «мессеров» были все же недосягаемы.
Из Испании в Советский Союз были привезены несколько экземпляров авиадвигателей Jumo-204 со сбитых немецких самолетов. ЦИАМ поручили изучить конструкцию и снять характеристики дизелей Jumo-204.
Исследования этих двигателей на стендах ЦИАМ показали, что советская авиация нуждается именно в таких авиадизелях. По своим характеристикам они считались особенно перспективными для создания тяжелой бомбардировочной авиации.
ВЦКВКП(б) было принято решение организовать серийное производство аналогичных по конструкции дизельных авиадвигателей на одном из моторостроительных заводов. Выбор пал на Тушинский авиамоторный завод № 82.
Здесь были оборудованы специальные помещения под шарашку из производственного корпуса «Г». Они перестраивались в авральном порядке. Первым заключенным приходилось работать и спать в комнатах с сырым цементным полом. Для уменьшения сырости пол посыпали древесными опилками, и возле каждой кровати лежал лист фанеры, чтобы заключенный, раздеваясь перед сном, не затаскивал опилки к себе в кровать на чистые простыни.
Постепенно бытовые комнаты и конструкторские бюро шарашки привели в божеский вид. Чистота, поддерживалась исключительная. Каждые десять дней менялась постельное белье, а одеяла и ватные матрасы отвозились в прожарку. Волосы у заключенных не остригали, но периодически приезжал врач и производил проверку по форме № 20 (на вшивость). В столовой белоснежные скатерти на столах и салфетки. Фаянсовые тарелки, ложки, вилки и ножи блистали безупречной чистотой.
В московских тюрьмах органы ЭКУ ОГПУ отобрали заключенных — специалистов по двигателям, и на заводе было организовано опытное КБ под руководством бывшего директора опытного завода ЦИАМ Шумилина А. А.
Неоценимой находкой для Тушинского КБ оказался обрусевший немец Отто Николаевич Штеблер, создавший в России в 1926 г. дизель БК-38 для башенных батарей.
Для разработки технологии производства деталей двигателя из ЦИАМ на завод был переведен один из опытнейших технологов двигателестроения Дейч Григорий Борисович, который организовал технологическое бюро по разработке технологий изготовления деталей дизеля.
В соответствии с требованиями Г. Б. Дейча силами служб ЭКУ ОГПУ было привлечено 12-е управление заводстроя для реконструкции литейного и кузнечного цехов завода № 82.
К концу года опытные экземпляры дизелей были почти полностью готовы. Непреодолимые трудности возникли при попытках изготовить узлы топливной аппаратуры двигателей. На заводе № 82 отсутствовали станки высокой точности, необходимые для изготовления топливной аппаратуры дизеля. Попытки закупать форсунки и насосы у немецкой фирмы «Бош» не увенчались успехом.
Тогда службы НКВД обходным путем через нейтральные скандинавские страны достали несколько комплектов топливных узлов этой фирмы. Ими оснастили опытные экземпляры изготовленных на заводе № 82 двигателей. Стендовые испытания в пределах 100 часов показали, что их характеристики нисколько не уступают немецким двигателям.
Однако организация серийного производства дизелей застопорилась, поскольку ни ЦИАМ, ни завод № 82 оказались не способны организовать производство форсунок и насосов высокого давления для двигателей Jumo-204.
Время шло, но несмотря на грозные приказы и нагоняи, положительные результаты отсутствовали.
Выход из этого положения настойчиво подсказал А. Д. Чаромский, утверждавший, что доработанный им в ЦИАМ отечественный авиадизель АН-1 почти не уступает немецким дизелям, но в значительной степени технологичнее и проще в изготовлении. В подтверждение своих выводов он приводил данные, что английская фирма Napier так и не смогла организовать производство немецких дизелей Jumo-204. Попытки фирм США заимствовать идеи создания форсунок и насосов высокого давления для дизелей также не увенчались успехом. Все производство дизелей в США базировалось на покупных агрегатах немецкой фирмы «Бош».
В результате, решение проблемы создания авиадизелей НКВД берет в свои руки. На основании инициативы руководства ЦИАМ и решением Комитета Обороны № 178сс от 31.07.38 г. завод № 82 получил задание на изготовление опытной партии дизелей типа АН-1 по чертежам и эталону ЦИАМ.
Но тут возникли взаимные претензии между заводом и ЦИАМ. Завод обвинял ЦИАМ в несовершенстве конструкции дизеля АН-1, а ЦИАМ обвинял завод № 82 в недопустимо низком уровне производства. На правительственном уровне было принято решение, что наведение должного порядка в этих распрях и организация серийного производства, возможно, опять-таки, только силами НКВД.
По решению Комитета Обороны при СНКСССР № 178сс от 31.08.39 г., завод № 82 из системы ГУ ГВФ был передан в ведение НКВД с задачей освоить производство мощных авиационных дизелей АН-1 Р и выпустить опытную партию в количестве 50 шт. по чертежам и эталону ЦИАМ.
Директором моторного завода № 82 НКВД СССР был утвержден Военинженер 1-го ранга Сергей Николаевич Жилин.
В помощь заводу № 82 руководство НКВД перевело из ЦИАМ на завод дополнительную группу специалистов.
Приказом № 0021 НКВД от 10.01.39 г. на территории завода было создано ОТБ-82. Начальником ОТБ-82 НКВД был назначен старший лейтенант П. М. Досик, а его помощниками — Ф. М. Демидов и А. И. Толстухин.
В соответствии с приказом № 0021 завод № 82 передавался в непосредственное подчинение руководству ОТБ-82 НКВД, как опытно-вспомогательная база. (ГАРФ. Ф.9401. Оп. 1. Д. 513. Лл. 58–64). Главным конструктором ОТБ-82 был назначен Чаромский Алексей Дмитриевич, а его заместителем стал Стечкин.
Этим решением Сталина и была предопределена судьба отечественного авиадизеля.
* * *
Руководство НКВД развернуло интенсивные строительные работы, как по созданию производственных корпусов завода № 82 НКВД, так и по обустройству бараков для вольнонаемных рабочих завода.
В 1939 г. ОКС НКВД на работы израсходовал 9150 тыс. руб. В общей сложности подверглись коренной реконструкции все 8 производственных цехов, испытательная станция, центральная лаборатория и дизельная.
В механическом цехе было установлено 173 новых металлорежущих станка, что позволяло организовывать мелкосерийное производство авиадвигателей за исключением отдельных деталей, которые планировалось производить на опытном заводе в ЦИАМ и на заводах 3-го ГУ НКАП.
Достигнутые успехи в создании нового производства во многом определялись стахановским соревнованием коллектива завода № 82 НКВД и коллектива завода № 5 НКВД, под руководством главного конструктора Джека Абрамовича Черногуза. (РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 354а).
Секретность создания дизелей считалась настолько высокой, что допуск к соответствующей документации давали лично наркомы А. И. Шахурин и Л. П. Берия.
В соответствии с Постановлением Совета Народных комиссаров СССР № 132–60сс от 26 января 1940 г. была осуществлена передача завода № 82 из подчинения ХО-30 НКВД в ведение 3-го управления НКАП.
На основании совместного приказа № 35 от 7.02.40 г. службы НКВД и НКАП составили акт приема-передачи в котором были отмечены капиталовложения НКВД при модернизации завода № 82. (РГАЭ. Ф. 8044. Оп. 1. Д. 354а).
По состоянию на 15.02.40 г. на заводе № 82 числилось работающими 1635 человека. Из них 343 ИТР и служащих, а также 65 зеков ОКБ-82 НКВД.
Начало войны и приближение немецких войск к Москве вынудило руководство НКВД перевести в Казань как шарашку ОКБ-82, так и коллектив завода № 82.
В 1942 г. Чаромскому удалось довести дизель М-30 до рекомендации приемной комиссии к серийному выпуску. За что Чаромского освободили из заключения, а двигатель получил новое обозначение АЧ-ЗОБ по имени автора.
1. Чаромский Алексей Дмитриевич
2. Шумилин Афанасий Антипович
3. Грачев Андрей Дмитриевич
4. Стецкий Степан Герасимович
5. Татко Леонид Семенович
6. Веревкин Федор Матвеевич
7. Корсаков Степан Максимович
8. Сидорин Иван Иванович
9. Молчанов Михаил Арсентьевич.
4 апреля 1942 г. Постановлением Государственного Комитета Обороны на площадях бывшего завода № 82 создается опытный завода № 500, а при нем, приказом НКАП № 444с от 13.07. 1942 г. было создано ОКБ 500 по разработке и внедрению в серийное производство дизельных двигателей.
В соответствии с указанием Сталина 13 июня 1942 г. Главным конструктором завода № 500 назначается Андрей Дмитриевич Чаромский и ему присваивают звание генерал-майора инженерно-авиационной службы.
За создание и освоение в серийном производстве авиадизелей А. Д. Чаромскому в 1943 г. была присуждена Сталинская премия первой степени. Его работы как главного конструктора были отмечены рядом высоких правительственных наград: орденами Ленина в 1945 и 1948 гг., Суворова II степени в 1944 г., орденом Трудового Красного Знамени в 1943 г.
* * *
На Тушинском заводе № 82 работала и конструкторская группа Валентина Глушко.
В январе 1934 г. будущий академик и знаменитый конструктор ракетных двигателей Валентин Петрович Глушко был назначен начальником сектора РНИИ Наркомата обороны. Проводились интенсивные испытания жидкостных ракетных двигателей нового типа. Им были написаны не только отчеты, но и статьи по ракетной технике.
23 марта 1938 г. Глушко был арестован. Как уже говорилось, созданный Тухачевским РНИИ подвергся в 1937–1938 гг. кардинальной чистке. Кроме того, на Глушко поступил донос, в котором содержалось обвинение в растрате государственных средств. Во время следствия в одной камере с Валентином Глушко находился Борис Стечкин, который посоветовал Глушко подать прошение об использовании его как специалиста по созданию необходимых стране вооружений.
Так Глушко направили на Тушинский авиамоторный завод № 82, где формировалась двигателестроительная шарашка ОТБ-82 под руководством Главного конструктора Алексея Чаромского.
В соответствии с договоренностью с Чаромским он занялся разработкой проекта вспомогательной установки ЖРД на самолетах С-100 и Сталь-7.
Постепенно под руководством Валентина Глушко в недрах Тушинского ОКБ-82 дизельных двигателей формировалось КБ по созданию реактивных двигателей.
В свободное от работы время Валентин Глушко устраивал для заключенных шарашки своеобразные лекции-диспуты, на которых, в ожесточенных дебатах, формировал свои идеи создания реактивных двигателей.
Как уже упоминалось, когда фашисты начали приближаться к Москве в 1941 г., Тушинский моторостроительный завод № 82 был эвакуирован в Казань, а вместе с ним была эвакуирована и тюрьма-шарашка ОТБ-82 НКВД.
Именно в Казани, на моторном заводе № 16, взошла яркая звезда Валентина Глушко. Он смог организовать специальное ОКБ-СД по созданию реактивных двигателей и получить освобождение для себя и своих помощников.
Начатые Валентином Глушко в Тушинской шараге ОТБ-82 разработки конструкций реактивных двигателей получили на Казанском заводе № 16 реальное воплощение в металле. Коллектив шарашки, которым руководил В. П. Глушко, работал над созданием четырехкамерного реактивного двигателя на жидком топливе тягой 1200 кг.
Однако на первом этапе наиболее реальной оказалась установка однокамерного варианта РД-1 тягой 300 кг в качестве вспомогательного двигателя на самолет Петлякова Пе-2.
Уже 12 марта 1942 года приказом по Наркомату авиационной промышленности Казанскими авиазаводами № 16 и № 22 предписывалось использовать на серийном производстве военных самолетов реактивные двигатели Глушко. Замеры показали, что включение установки РД-1 сокращает длину разбега самолета более чем на 70 метров.
Были достигнуты существенные успехи при испытании бомбардировщика Пе-2РД, который помимо двух поршневых двигателей ВК-105РАв 1100 л. с. был оснащен жидкостно-реактивным двигателем РД-1 с тягой в 300 кг.
Выполняя свои работы в Казанской шарашке ОКБ-16, Валентин Глушко увлек своими идеями лучших специалистов из Тушинской шарашки ОТБ-82 по созданию реактивных двигателей ЖРД-1.
В начале 1944 г. заключенного В П. Глушко вызвал к себе в Москву Сталин. Более часа Глушко рассказывал ему о своих ускорителях.
Сталин приказал Берии освободить главного конструктора и его наиболее отличившихся работников.
* * *
5 января 1944 г. Казанская шарашка на заводе № 16 прекратила свое существование. На основании приказа по МАП № 00446/262 от 18.06.44 г. начальник ОКБ 4-го Спецотдела НКВД СССР на заводе № 16 Бекетов В. А. передал директору завода № 16 Лукину М. М.:
1. Группу работников реактивных двигателей в количестве 85 человек, завершивших впервые в СССР плановое задание по созданию опытных образцов нового типа авиационных двигателей — реактивного двигателя РД-1 с тягой 300 кг.
2. Группу работников в количестве 150 человек по созданию опытных образцов, 24-цилиндровый бензиновый двигателей мощностью 2200 л. с. МБ-100 и МБ-102. Двигатели требовали дальнейшей доводки.
3. Группа работников по созданию дизельных двигателей изъята из структуры завода № 16 и направлена на Тушинский авиамоторный завод № 82.
Директором завода № 16 М. М. Лукиным были продолжены работы, начатые под руководством ОКБ 4-го Спецотдела НКВД СССР.
В декабре 1944 г. на заводе № 16 была проведена реорганизация. На базе группы реактивных двигателей было создано ОКБ специальных двигателей — ОКБ СД. В секретных документах его называли ОКБ реактивных двигателей — ОКБ РД. Главным конструктором назначили Глушко, а Королев стал его заместителем.
Первоначально Королев работал по отработке и испытанию двигателей РД-1ХЗ. Его группа состояла из четырех бригад, включавших 16 человек. Пять человек были специалисты 4-го Спецотдела НКВД Тушинского ОТБ-82, а остальные одиннадцать — вольнонаемные.
За достигнутые успехи Глушко включил Королева в сталинский приказ об освобождении и награждении орденом «Знак Почета».
Но постепенно свои идеи у Королева стали преобладать. Он все больше приходил к выводу, что его идеи более перспективны, чем у Глушко, и для их реализации необходимо создавать свое ОКБ. Он неоднократно посылал письма в различные структуры, утверждая необходимость развертывания работ по созданию твердотопливных баллистических ракет дальнего действия и добиваясь создания специального конструкторского подразделения с экспериментальной и опытной базой.
Наконец, предложение Сергея Павловича было принято, и он получил задание на организацию подразделения по проектированию ракет. С небольшим коллективом бывших специалистов из Тушинской шарашки ОТБ-82 он направился в Москву и приступил к созданию своей ракетной империи в Подлипках.
Конструкторскому бюро Королева суждено было прославить своими выдающимися достижениями Советский Союз.
Николай Николаевич Поликарпов ;
Андрей Николаевич Седельников ;
Василий Александрович Тисов;
Виктор Львович Корвин-Кербер ;
Александр Васильевич Надашкевич ;
Николай Густавович Михельсон ;
Иван Михайлович Косткин;
Евгений Иванович Майоранов;
Александр Дмитриевич Мельницкий
ЦББ-39 ОГПУ им. Менжинского - первое из «Опытно-конструкторских бюро», созданных в конце 1929 года для нужд советской авиапромышленности, использовавшее труд заключённых авиаконструкторов и инженеров. Являлось специальным подразделением ОГПУ . Позднее подобные ОКБ стали появляться в различных отраслях народного хозяйства, имея жаргонное название «шарага» или «шарашка» . В авиапромышленности их оказалось два. После ЦКБ-39 ОГПУ в 1938 году было создано ЦКБ-29 НКВД .
Первые аресты и следствие
Началом истории ЦББ-39 ОГПУ им. Менжинского можно считать 3 сентября 1928 года, когда в Москве был арестован родоначальник морского авиастроения, на гидросамолетах которого Россия воевала всю Первую мировую и Гражданскую войны - Дмитрий Павлович Григорович (обычно датой ареста Д. П. Григоровича указывают 31 августа, что противоречит следственному делу № 63641). Основанием для взятия под стражу послужили неудачи Дмитрия Павловича последних лет. Начиная с 1924 года возглавляемый им коллектив - Отдел морского опытного самолетостроения (ОМОС) , располагавшийся на заводе «Красный летчик» в Ленинграде, не создал ни одной достойной машины. К моменту ареста ОМОС уже почти год не существовал, а сам Дмитрий Павлович возглавлял в Москве другое конструкторское подразделение - Опытный отдел-3 (ОПО-3). Большинство прежних его сотрудников из ОМОС остались в Ленинграде и разошлись по другим коллективам.
Катализатором ареста стал лишь летом отгремевший первый в истории Советской России процесс над инженерами-вредителями. Он получил название «Шахтинское дело ». Тогда власть впервые апробировала вступившую в силу 25 февраля 1927 года печально известную . В практику судопроизводства были введены такие понятия, как «вредитель » и «враг народа ». С одобрения широких слоев трудящихся крупных хозяйственников назвали «злостными вредителями». Часть из них приговорили к высшей мере, а остальных направили на стройки социализма. Начиная с «Шахтинского дела» наиболее квалифицированных осужденных стали использовать по специальности, но в закрытых учреждениях и под охраной ОГПУ . Опыта использования рабского умственного труда в стране ещё не существовало, поэтому целесообразность организации подобных заведений и предстояло оценить.
«…Если бы Григорович был вредителем, то он бы хуже сделать не мог. Он настолько разложил дело, потеряв четыре года, обманув возлагавшиеся на отдел надежды, что заслуживает и заслуживало ранее пресечения… В этом [ему] содействовала громадная репутация и авторитет, которыми пользовался Григорович, да и в царское время несколько удачных самолетов. В результате - полнейший кризис… достижения Отдела равны нулю».
Следует отметить, что одной из важных причин неудач ОМОС действительно оказался конфликт коллектива с главным конструктором. В их основе была постоянная чехарда с требованиями, которые предъявлял заказчик. Например, заказчик мог легко себе позволить изменить базовые характеристики самолета (мощность двигателя, дальность полета грузоподъемность) в то время, когда опытный образец самолета уже находился в производстве.
Новые аресты и создание ОКБ ОГПУ
В тот день всех заключенных конструкторов и инженеров прямо в Бутырках , в помещении бывшей тюремной церкви впервые собрали вместе. В основном они были знакомы друг с другом, но даже не догадывались, что сидят в соседних камерах. Дальше, как вспоминал В. Л. Корвин-Кербер , произошло следующее:
«Днем появился заместитель начальника ВВС тов. Я. И. Алкснис . Он объявил задание: спроектировать, а затем построить истребитель под мотор „Юпитер“, но такой, который превзойдет любой из имеющихся на вооружении капиталистических стран, как по скорости, так по скороподъемности и вооружению. Нужны два пулемета, стреляющие через винт, и желательно предусмотреть ещё два, а также фотоустановку и бомбодержатели для четырёх бомб по 25 кг. Проект должен быть выполнен в рекордно короткий срок, и чертежи готовы для производства к концу марта. Тогда же должен быть представлен макет. На рассмотрение НТК проект передаваться не будет. Главным конструктором назначался Григорович, его заместителем - Поликарпов».
Начало деятельности ОКБ ОГПУ и переименование в «ЦКБ-39 ОГПУ им. Менжинского»
Непосредственно руководил ОКБ ОГПУ помощник начальника технического отделения Экономического отдела ОГПУ А. Г. Горянов-Горный (Бенкович), а его полномочным представителем, неотлучно находившимся с заключенными, был С. М. Змуда . Заключенные авиаинженеры были переведены на усиленное питание, им разрешили прогулки и свидания с близкими. Работы над проектом истребителя начались прямо в тюремной церкви.
По воспоминаниям В. Л. Корвин-Кербера:
«В январе 1930 г. произошли события, которых никто не ожидал. Внезапно после ужина всем было предложено собрать свои вещи и приготовиться в камере для выхода. Нас погрузили в небольшой автобус и повезли по городу. Куда, зачем, никто не понимал. Наконец, двери автобуса открылись и все увидели деревянный ангар-мастерскую завода № 39 . Вошли внутрь ангара и в самом конце, войдя за дверь, оказались в просторном помещении. Вдоль стен стояли кровати, а посередине большой стол со стопками газет и журналов. Сопровождавший всех Змуда предложил размещаться по кроватям на своё усмотрение. Справа от входа разместились: Б. Ф. Гончаров, Н. Н. Поликарпов, В. А. Тисов, И. М. Косткин, А. Н. Седельников, я и Е. И. Майоранов. Слева - Д. П. Григорович, П. М. Крейсон, Н. Г. Михельсон и другие». }
Перевод на завод потребовался в связи с тем, что работы над истребителем подошли к стадии макетирования и создания опытного образца. Организовать производство в тюремных условиях было невозможно. Небольшой авиазавод (скорее мастерские), примыкавший к Центральному аэродрому обнесли колючей проволокой, расставили охрану. Сюда и привезли заключенных. С этого момента «ОКБ ОГПУ» по номеру завода стало называться «ЦКБ-39 ОГПУ им. Менжинского».
Оценив проект и поняв, что «вредители» и «враги народа» успешно перевоспитываются, кураторы ОГПУ решили усложнить задачу. Корвин-Кербер писал:
«Однажды вечером приехало большое начальство: А. Г. Горянов-Горный и М. И. Гай (Штоклянд - начальник 8 и 9 отделений Экономического управления ОГПУ). Змуда с охранником внесли в помещение корзины и ящики. Тут же на столах появилось вино и в большом количестве закуска. Всех членов ЦКБ пригласили за стол. Все насторожились, мы не могли понять, какую цель преследует такой банкет. Слово взял Гай. Он похвалил присутствующих за успешную работу и добавил, что решением командования срок постройки самолета-истребителя с 1-го июня переносится на 1-е мая, причём уже 26 марта должен быть представлен макет. Оспаривать новые сроки было нельзя. Пришлось заверить начальство, что коллектив с задачей справится. А ведь кроме самолета к первому мая нужно будет построить все для стат. испытаний» .
Несмотря на столь сжатые сроки было разработано полтора десятка вариантов проекта истребителя, из числа которых только три отобрали для строительства опытных образцов. Варианты отличались в деталях (проекты под разные двигатели, разное вооружение, наличие или отсутствие обтекателей двигателя и т. д.). К назначенной дате был готов первый опытный самолёт, первоначально получивший название ВТ-11 («внутренняя тюрьма» - 11-й вариант). Он был испытан здесь же на Центральном аэродроме. Летчик Б. Л. Бухгольц 28 апреля 1930 года уже в первом полете высоко оценил качества самолёта, а ОГПУ сделало вывод об эффективности подневольного умственного труда. Так был дан старт созданию научно-технических «шараг» практически во всех отраслях народного хозяйства и прежде всего в военной промышленности.
Новые задания и расформирование «ЦКБ-39 ОГПУ им. Менжинского»
История ЦКБ-39 ОГПУ им. Менжинского не закончилась. После удачного завершения работ над истребителем ВТ-11, его дублёром «Клим Ворошилов» (строился по 13 варианту проекта, но из суеверия не получил названия ВТ-13) и третьим прототипом - «Подарок XVI партсъезду» , под названием И-5 истребитель был запущен в серию. В ОГПУ решили, что расставаться с заключенными конструкторами ещё рано и выдали «вредителям» новые задания. Теперь предстояло построить не один самолёт, а сразу несколько. Заключенным предписывалось создать первый отечественный пушечный истребитель И-Z, бомбардировщик ТБ-5 , морской четырёхмоторный бомбардировщик, штурмовики ТШ-1 и ТШ-2, двухместный истребитель.
Понятно, что такой объём работ не мог быть выполнен ограниченными силами заключенных, и осенью 1930 года было принято решение расширить коллектив за счет вольнонаемных специалистов. Конечно, всех их можно было сразу арестовать, но ОГПУ выбрало другую модель - смешанного коллектива заключенных и вольных инженеров, чтобы последние постоянно ощущали, где они могут оказаться завтра. ЦКБ-39 было расширено более чем до 300 человек. Пришли, например, Г. Е. Чупилко, С. В. Ильюшин , А. С. Яковлев , В. Б. Шавров , С. Н. Шишкин и др. Под одной крышей собрались и осужденные, и некоторые из тех, кто недавно давал на них показания. История умалчивает, как, допустим, складывались отношения между Д. П. Григоровичем и В. Б. Шавровым.
Не все из новых проектов оказались удачными, но в целом ОГПУ было довольно. С лета 1931 года заключенных конструкторов стали по очереди отпускать. 10 июля 1931 года в газете «Правда» было опубликовано постановление ЦИК СССР, в котором говорилось:
«Амнистировать нижеследующих конструкторов - бывших вредителей, приговоренных коллегией ОГПУ к различным мерам социальной защиты, с одновременным их награждением:
Что касается самого ЦКБ-39 ОГПУ, то Приказом по Всесоюзному авиационному объединению (ВАО) за № 265 от 27 августа 1931 года ЦКБ 39 и ЦАГИ объединялись в единую организацию, начальником которой назначили чекиста Н. Е. Пауфлера . Чуть позже, 13 января 1933 года приказом заместителя Народного комиссара тяжелой промышленности СССР и начальника Главного управления авиационной промышленности П. И. Баранова на заводе № 39 им. Менжинского было образовано новое Центральное конструкторское бюро (ЦКБ) для организации замкнутого цикла проектирования и производства легких самолетов под руководством С. В. Ильюшина .
Окончательная точка в деле Григоровича и сотрудников была поставлена только 25 июня 1993 года:
«…на основании Закона РСФСР от 18.10.91 г. „О реабилитации жертв политических репрессий“» прокурор отдела по реабилитации жертв политических репрессий Генеральной прокуратуры Российской Федерации постановил: «Григорович Дмитрий Павлович, Седельников Андрей Николаевич, Корвин-Кербер Виктор Львович, Мельницкий Александр Дмитриевич, Днепров Владимир Михайлович подлежат реабилитации» .
Список «вредителей», создавших истребитель И-5 . Авиаконструктор, ближайший соратник Н. Н. Поликарпова. Директор авиазавода № 1 «Дукс» В ЦКБ-39 занимался проектированием крыльев .
Руководящий состав ЦКБ-39 от ОГПУ
Согласно словарному определению, шарашки — это жаргонное название конструкторского бюро закрытого типа при заводах, научно-исследовательских институтах, лабораториях, где работали заключенные ученые и специалисты для создания и усовершенствования техники.
86 лет тому назад в Стране Советов были созданы Научно-технические тюрьмы, «шарашки».
Начавшаяся в 1930 году широкая компания по борьбе с вредительством под руководством Экономического управления ОГПУ привела к появлению массы высококвалифицированных специалистов, использование которых на лесоповале было нерационально.
Поэтому 15 мая 1930 года появился «Циркуляр Высшего Совета Народного Хозяйства и Объединенного государственного политического управления» об «использовании на производствах специалистов, осужденных за вредительство», подписанного В. В. Куйбышевым и Г. Г. Ягодой. В частности, в этом документе говорилось: "Использование вредителей следует организовать таким образом, чтобы работа их проходила в помещениях органов ОГПУ"
Так появилась первая система научно-технических тюрем — «шарашек» для использования «вредителей» в интересах военного производства.
В 1930 году для этой цели было организовано Техническое отделение ЭКУ ОГПУ, руководивший работами специальных ОКБ, использовавших труд заключенных специалистов. Начальник ЭКУ ОГПУ (1930—1936) — Л. Г. Миронов (Каган) — комиссар госбезопасности 2 ранга. В 1931—1936 годах в целях конспирации Техническому отделению последовательно присваивались номера, 5-го, 8-го, 11-го и 7-го отделений ЭКУ ОГПУ СССР (начальник Горянов-Горный А. Г. (Пенкнович) 1930 −1934 гг.).
В сентябре 1938 по приказу Берии был организован Отдел особых конструкторских бюро НКВД СССР (приказ НКВД No 00641 от 29 сентября 1938). 21 октября 1938 г. в соответствие с приказом НКВД No 00698 данное подразделение получило наименование — «4-ый спецотдел». 10 января 1939 г. приказом НКВД No 0021 преобразован в Особое техническое бюро (ОТБ) при наркоме внутренних дел СССР для использования заключенных, имеющих специальные технические знания
4-й спецотдел НКВД-МВД СССР организован в июле 1941 г. на базе Особого технического бюро (ОТБ) НКВД СССР и 4-го отдела бывшего НКГБ СССР. Начальник отдела — В. А. Кравченко.
Основными задачами 4-го Спецотдела являются: использование заключенных специалистов для выполнения научно-исследовательских и проектных работ по созданию новых типов военных самолетов, авиамоторов и двигателей военно-морских судов, образцов артиллерийского вооружения и боеприпасов, средств химического нападения и защиты… обеспечения средствами радиосвязи и оперативной техники…
С 1945 г. спецотдел использовал также немецких военнопленных-специалистов.
Наибольшее развитие институт шарашек получил после 1949 года, когда 4-му спецотделу МВД была поручена организация «Особых технических, конструкторских и проектных бюро для проведения научно-исследовательских, опытных, экспериментальных и конструкторских работ по тематике Главных управлений МВД СССР» (приказ МВД СССР No 001020 от 9 ноября 1949 г.) При ряде предприятий под эгидой МВД были организованы особые бюро, где работали заключенные. После смерти Сталина (1953 г.) началась ликвидация шарашек. 30 марта 1953 г. был расформирован 4-й спецотдел МВД, но некоторые шарашки продолжали функционировать еще несколько лет.
Шарашки существовали в 1929-36 годах и в 1938-53 годах под различными названиями:
— ЦКБ (центральное конструкторское бюро);
— ОКТБ (опытно-конструкторское технологическое бюро);
— ОКБ (особое конструкторское бюро);
— ОТБ (особое техническое бюро);
— СКБ (специальное конструкторское бюро).
В документах они фигурировали в основном как «спецтюрьмы».
Если говорить о названии отдельных конструкторских бюро, то можно обнаружить несколько «алгоритмов» наименования. Например, некоторые ОТБ в первые годы их появления носили порядковый номер (в соответствии с хронологическим появлением: ОТБ-8, ОТБ-11, ОТБ-12 и др.). Кроме того, появились КБ, нумерация которых соответствует номеру опытного завода, где разработки заключенных специалистов пускались в производство (ОТБ-82, ЦКБ-39, ОКБ-156 и др.). Позднее народные названия КБ обретают привязку к месту расположения (Болшевская, Кучинская, Марфинская).
Список шарашек работавших в те годы (список не полный, постоянно обновляется и дополняется):
АВИАЦИОННЫЙ ЗАВОД № 39 / ЦКБ-39 - первое в истории авиации тюремное конструкторское бюро организовано в декабре 1929 г. Первоначально располагалось в Бутырской тюрьме.
АВТОТРАКТОРНОЕ БЮРО ОКБ Ижорского завода, Подольский филиал В 1931—1934 гг. находилось в ведении Технического отдела ЭКУ ОГПУ, располагалось на Подольском заводе им. Орджоникидзе. Заключённые — специалисты, осуждённые по делу «Промышленной партии» разрабатывали лёгкие плавающие танки Т-27 и Т-37 и др. под руководством вольнонаёмного Н. А. Астрова — будущего известного конструктора бронетанковой техники. Здесь же приобретали опыт управления трудовыми коллективами создатели отечественной авиационной брони С. Т. Кишкин и Н. М. Скляров.
Легкий плавающий ТАНК Т-37
АТОМНАЯ ШАРАГА в Сухуми (1940-е и 1950-е годы), где работали вывезенные из Германии специалисты (проф. Арденне, проф. Герц (племянник Генриха Герца) и др.) над разделением изотопов урана.
Государственное научно-производственное объединение «Сухумский физико-технический институт» (ГНПО «СФТИ»)
БОЛШЕВСКАЯ ШАРАШКА (г. Королев)
БУТЫРСКАЯ ТЮРЬМА
ОКБ В ЭКУ ОГПУ
ВТ-11 («Внутренняя Тюрьма — 11») — работали Н. Н. Поликарпов и Д. П. Григорович
ЗАВОД «ДИНАМО»
ЗАВОД «КОМПРЕССОР» / ОТБ-8
ЗАВОД «КРАСНЫЙ БОГАТЫРЬ»
ЗАВОД ОПЫТНЫХ КОНСТРУКЦИЙ / ОКБ-156 / ПАО «ТУПОЛЕВ»
КБ АВТОАНКОДИЗЕЛЬНОГО отдела Экономического управления ОГПУ (в конце 1920-х годов работал над 75-тонным танком прорыва)
КОЛОМЕНСКИЙ ЗАВОД
КУЧИНСКАЯ ШАРАШКА
ЛАБОРАТОРИЯ «Б» МВД СССР создана в мае 1946 года распоряжением правительства СССР (№ 1996-р-с) на базе санатория «Сунгуль» на Урале в Челябинской области, в 1948 году переименован на Объект 0215 (адрес: г. Касли Челябинской области, п/я 33/6). Лаборатория была закрыта в марте 1955, после чего на её месте выстроен институт, ныне (с 1992 г.) называющийся РФЯЦ-ВНИИТФ. Вокруг института возник город Снежинск (Челябинск-70). Директор Объекта полковник МВД Александр Константинович Уралец (до декабря 1952), зам. по режиму майор М. Н. Верещагин. После Уральца директор Объекта к.х.н. Глеб Аркадьевич Середа. Научное руководство было возложено на немецкого учёного Н. Риля. Радиохимический отдел возглавил з/к с 1941 химик Сергей Александрович Вознесенский (1892—1958), биофизический — генетик Н. В. Тимофеев-Рессовский (1900—1981)
МАРФИНСКАЯ ШАРАШКА / НИИ СВЯЗИ - спецтюрьма № 16 МГБ СССР 1948 г. (в н.вр. ОАО "Концерн «Автоматика»)
МОГЭС / ОТБ-12
НИИ-160 (ФРЯЗИНО)
НИИ-6 - ОСОБОЕ ТЕХНИЧЕСКОЕ БЮРО (ОТБ) НКВД, позднее НИИ-6 НКВД . Располагалось на территории современного ЦНИИХМ, — корпус из красного кирпича. Здесь создавались новые образцы боеприпасов и новые технологии военно-химического производства. В ОТБ над созданием нового образца противогаза трудился бывший начальник Военно-химического управления КА (ВОХИМУ) доктор химических наук, ныне з/к Я. М. Фишман.
НИИОХТ первая «военно-химическая шарага» , на заводе № 1 (Ольгинский завод) ныне ГосНИИОХТ Институт органической химии и технологии создан в 1924 г. в Москве, исследования по созданию химического оружия 1930-е гг. Здесь трудился чл.-корреспондент АН СССР, з/к Е. И. Шпитальский основатель производства отравляющих веществ — фосгена и иприта в СССР. Здесь же проводились опыты над заключёнными — оценивалось действие ОВ на людях.
ОКБ-16 — спецтюрьма в Казани при авиационном заводе № 16
по разработке ЖРД, или «шарага по ракетным двигателям». С ноября 1942 г. здесь трудился переведённый из омской «шарашки» А. Н. Туполева С. П. Королев. Отработкой ракетного двигателя РД-1 занимались В. П. Глушко и Д. Д. Севрук.
РАДИОТЕХНИЧЕСКАЯ ШАРАГА (прослушка, оперативная связь и т. п.) в Кучино под Москвой, в 1940-е и 50-е гг.
ОКБ-172 при ленинградской тюрьме «КРЕСТЫ» (до эвакуации, в 1942 г., в Молотов носило название ОТБ УНКВД по Ленинградской области) официально создано в апреле 1938 г. (фактически раньше). На базе этого ОКБ было разработано несколько десятков образцов военной техники, хорошо зарекомендовавших себя в годы ВОВ, например, САУ СУ-152 и ИСУ-152, двухорудийная 130-миллиметровая корабельная артиллерийская установка главного калибра Б-2-ЛМ, 45-мм противотанковая пушка образца 1942 года (М-42, «сорокопятка») и др. Первыми сотрудниками ОТБ были арестованные инженеры закола «Большевик». С начала его работы ведущим конструктором ОТБ был С. И. Лодкин. Позже трудовой коллектив «шарашки» пополнялся арестованными математиками, механиками, инженерами, среди которых было много крупных специалистов, таких как конструкторы: В. Л. Бродский (строитель крейсера «Киров»), Э. Э. Папмель, А. С. Точинский, А. Л. Константинов, М. Ю. Цирульников; математики профессора А. М. Журавский и Н. С. Кошляков, арестованные по известному блокадному делу № 555, и др. Расформировано в 1953 г.
45-мм противотанковая пушка образца 1942 года (М-42, «сорокопятка»)
ООО ПКФ «ИНФАНКО» / СМОЛЕНСКАЯ ШАРАГА
ОСОБОЕ ВОЕННО-ХИМИЧЕСКОЕ БЮРО ОГПУ при ВХНИИ (Военно-химический институт), 1931 год.
ОСОБОЕ ГЕОЛОГИЧЕСКОЕ БЮРО / МУРМАНСКАЯ ШАРАГА - организовано в 1930 в Мурманске, где трудились заключённые М. Н. Джаксон, С. В. Константов, В. К. Котульский, С. Ф. Малявкин, А. Ю. Серк, П. Н. Чирвинский. В конце 40-х годов функционировали другие «шарашки» геологического профиля — дальстроевская (Северная комплексная тематическая экспедиция № 8) и красноярская (ОТБ-1 «Енисейстроя»). В разные годы заключённые геологи работали (не по специальности) и в научно-технических «шарашках», — особых технических бюро ОГПУ и его «наследников» (М. М. Ермолаев, Д. И. Мусатов, С. М. Шейнманн).
ОСОБОЕ ТЕХНИЧЕСКОЕ БЮРО - 1 (ОТБ-1) — в составе Главенисейстроя. Красноярск. Создано в 1949 году. В наст. вр. «СибцветметНИИпроект».
ОСОБОЕ ТЕХНИЧЕСКОЕ БЮРО-40, ОТБ-40 создано на Казанском пороховом заводе № 40. Контингент ОТБ-40 инженерно-технические работники пороховой промышленности и бывшие работники завода № 40, обвиненные во вредительстве и осуждённые на длительные сроки заключения. Осуществляло разработку и освоение порохов, в том числе к реактивным снарядам установки «Катюша». Возглавлял группу Н. П. Путимцев (ранее главный инженер Всесоюзного порохового треста), ведущими специалистами были В. В. Шнегас, дворянин, бывший полковник царской армии (ранее технический директор завода № 40) и научные работники: Швиндельман Михаил Абрамович, Штукатер Григорий Львович, Воробьев Давид Евсеевич, Бельдер Михаил Абрамович, Фридлендер Ростислав Георгиевич — бывший главный технолог завода.
ОТБ-569 (с апреля 1945 года — НИИ-862) предприятиЕ «ЗВЕЗДОЧКА» (позднее — НИИПХ в Загорске, куда 6 марта 1947 года был этапирован Солженицын и где он находился до перевода в Марфино 9 июля 1947 года.
СУЗДАЛЬСКИЙ ПОКРОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ — центр микробиологического оружия. Организован по предложению начальника ВОХИМУ Я. М. Фишмана на территории бывшего Покровского монастыря. В 1932—1936 годах именовался Бюро особого назначения (БОН) Особого отдела ОГПУ, позднее стал Био-Химическим Институтом (БИХИ). Начальник М. М. Файбич, его подчинёнными были репрессированные учёные-микробиологи.
ТУПОЛЕВСКАЯ ШАРАГА / ЦКБ-29 или спецтюрьма № 156 Москва — крупнейшее в СССР 1940-х годов авиационное КБ. С 1941 по 1944 располагалось в Омске.
ТУШИНСКИЙ МАШИНОСТРОИТЕЛЬНЫЙ ЗАВОД / ОТБ-82 - «Тушинская шарага» — тюремное ОКБ по авиационным двигателям, 1938—1940 гг. — Тушино, завод № 82. Главный конструктор ОКБ А. Д. Чаромский. Работали: профессора Б. С. Стечкин, К. И. Страхович, А. М. Добротворский, И. И. Сидорин. С началом войны Тушинская шарашка вместе с заводом № 82 была перебазирована в Казань. В 1946 г. ОКБ было переведено в Рыбинск (тогда город Щербаков), на моторостроительный завод № 36. С 27 сентября 1946 по 21 февраля 1947 в Рыбинской шарашке работал А. И. Солженицын
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ТЭЦ / ОТБ-11
ОТБ-11, в дальнейшем — Бюро прямоточного котлостроения (БПК), специализировалось на проектировании первого в Советском Союзе прямоточного котла.
Известные узники шарашек:
- Р. Л. Бартини , авиаконструктор;
- Н. И. Базенков, авиаконструктор;
- Бельдер Михаил Абрамович, ученый химик;
- Воробьёв Давид Евсеевич, ученый химик;
- В. П. Глушко
- Д. П. Григорович, авиаконструктор;
- С. М. Ивашёв-Мусатов, художник;
- Л. З. Копелев, писатель, литературный критик;
- Н. С. Кошляков, математик, чл.-корр. АН СССР;
- С. П. Королев , конструктор ракетно-космической техники;
- Л. Л. Кербер, специалист по дальней радиосвязи;
- Ю. В. Кондратюк , конструктор ветро-электростанций, автор трудов по космонавтике (Новосибирск, ОПКБ-14, 1930—32 гг.);
- Н. Е. Лансере, архитектор-художник;
- С. И. Лодкин, конструктор в области кораблестроения и военной артиллерии;
- Б. С. Малаховский, конструктор паровозов;
- Д. С. Марков, авиаконструктор;
- Б. С. Маслеников, пионер российской авиации, инженер, организатор (Новосибирск, начальник ОПКБ-14 при ПП ОГПУ Западно-Сибирского Края, 1930—1932 гг., вольнонаёмный);
- В. М. Мясищев, авиаконструктор;
- И. Г. Неман, авиаконструктор;
- Н. В. Никитин, инженер, будущий создатель Останкинской телебашни (Новосибирск, ОПКБ-14, 1930—32 гг., работал по совместительству);
- Г. А. Озеров, авиаконструктор;
- В. М. Петляков, авиаконструктор;
- Н. Н. Поликарпов, авиаконструктор;
- А. И. Путилов, авиаконструктор;
- Л. К. Рамзин, инженер-теплотехник;
- В. Ф. Савельев, пионер российского авиапрома, конструктор авиационного вооружения (Новосибирск, ОПКБ-14, 1930—32 гг., ссылка);
- И. И. Сидорин, металловед;
- А. И. Солженицын , писатель (в шарашке — как математик);
- Б. С. Стечкин, ученый и конструктор авиационных двигателей;
- Л. С. Термен, создатель терменвокса;
- Н. В. Тимофеев-Ресовский, генетик (в шарашке — специалист по радиационной генетике и безопасности);
- Д. Л. Томашевич, авиаконструктор;
- А. Н. Туполев , авиаконструктор;
- М. Ю. Цирульников, конструктор артиллерийского вооружения;
- В. А. Чижевский, авиаконструктор;
- А. Д. Чаромский, конструктор авиационных дизелей;
- А. М. Черемухин, авиаконструктор;
- А. С. Фанштейн, крупный химик;
- Н. А. Чинакал, горный инженер, будущий директор института Горного дела, Новосибирск (Новосибирск, ОПКБ-14, 1930—32 гг., осуждён по «шахтинскому делу»);
- Е. И. Шпитальский, профессор-химик, специалист по химическому оружию.
- Г.Л. Штукатер, ученый химик;
- В.В. Шнегас, ученый химик;
- М.А. Швиндельман, ученый химик;
- В. Н. Яворский, конструктор военной техники.
Что было создано в «шарагах»:
- СУ-152 и ИСУ-152 ;
- двухорудийная 130-миллиметровая корабельная артиллерийская установка главного калибра Б-2-ЛМ ;
- 45-мм противотанковая пушка образца 1942 года (М-42, «сорокопятка» );
- Первый советский высотный бомбардировщик дальнего действия с герметическими кабинами ДВБ-102 — В. М. Мясищев;
- Фронтовой пикирующий бомбардировщик Ту-2 — А. Н. Туполев;
- Пикирующий бомбардировщик Пе-2 — В. М. Петляков;
- первый авиационный реактивный двигатель РД-1 — В. П. Глушко;
- Универсальная артиллерийская система 152 мм;
- Полковая 75-мм пушка образца 1943 года;
- проекты отделки кабинетов наркома внутренних дел и зала заседаний в Московском Кремле;
- проекты фасадов административного здания (ОГПУ) на углу Шпалерной улицы и Литейного проспекта, 4 в Ленинграде (1931-1932);
- реконструкция Конногвардейского манежа под гараж ОГПУ;
- проект внутренней отделки правительственной дачи на Каменном острове (15 комнат и эскизы мебели);
- архитектурные проекты здания горячего цеха алюминиевого завода в Волховстрое (ныне — город Волхов);
- дома отдыха ГПУ в Хосте;
- жилых домов для сотрудников ГПУ на Пироговской набережной в Москве и на углу улицы Воинова и проспекта Чернышевского в Ленинграде;
- проекты отделки интерьеров парохода «Севастополь», яхты и катера серии «Г4» верфи НКВД по заказу центрального комитета компартии Абхазии.
И многое другое, список дополняется.
По форме представляло собой специальную тюрьму НКВД , а по сути - авиационное конструкторское бюро.В разные годы в ЦКБ-39 трудились заключенные инженеры и конструкторы: Николай Поликарпов , Дмитрий Григорович , Б. Н. Тарасович, А. В. Надашкевич, И. М. Косткин, В. Л. Корвин, В. С. Денисов и другие.
В 1931-1933 гг. административный руководитель ОКБ функционер Экономического управления (ЭКУ) ОГПУ СССР А. Г. Горянов-Горный (Пенкнович). Ранее этой должности и после неё руководил Техническим отделением ЭКУ ОГПУ, ведавшим использованием арестованных специалистов . В начале 1930 года ОКБ перебазировано на территорию авиационного завода № 39 вблизи Центрального аэродрома. Первоначально именовалось Особое конструкторское бюро ВТ-11 (от внутренняя тюрьма) и располагалось в охраняемом сотрудниками ОГПУ ангаре. Ангар был разделен перегородкой на две части: в одной находилась жилая зона, в другой - конструкторское бюро. Позднее переименовано в ЦКБ-39 и входило в состав Технического отдела ЭКУ ОГПУ. Главный конструктор ЦКБ-39 Д. П. Григорович , его заместитель Н. Н. Поликарпов , здесь работали А. В. Надашкевич, И.М. Косткин и др. Впоследствии численность сотрудников ЦКБ увеличили за счет вольнонаемных специалистов, среди которых были такие известные историкам лица, как А. С. Яковлев , В. Б. Шавров, А. Н. Рафаэльянц. Всего в штате ЦКБ-39 числилось 300 человек.
Коллектив тюремного ЦКБ отличался очень высокой квалификацией. Костяк его составили работники Отдела морского опытного самолетостроения (ОМОС). Хотя Главным конструктором был Григорович, но фактически все основные вопросы проектирования решались коллегиально. Связь арестантов с производственными подразделениями завода обеспечивал свободный инженер С.М.Данскер, а вольнонаёмным лётчиком – испытателем был Б. Л. Бухольц .
ЦКБ просуществовало всего два года и в конце 1932 года его слили с конструкторским бюро авиации, гидроавиации и опытного строительства (АГОС) ЦАГИ. За это время в нём были созданы летающие лодки МДР-3 , МБР-2 и МДР-2 , спроектированы и построены пушечный истребитель И-Z и штурмовик ТШ-1 , но особого успеха эти последние две машины не имели.
В 1930г. перед конструкторами была поставлена нелёгкая задача – срочно спроектировать одноместный истребитель смешанной конструкции с мотором воздушного охлаждения, получивший в дальнейшем название И-5 и выпускавшийся серийно. Меньше чем за два месяца маленький коллектив «вредителей» ЦКБ спроектировал новый истребитель. При этом следует учесть, что тюремная администрация запрещала проводить продувки моделей и другие виды испытаний в лабораториях ЦАГИ , МВТУ и Военно-воздушной академии . Конструкторы могли рассчитывать только на свой опыт и надёжность материалов, которые им разрешалось получать из некоторых организаций. 28 марта 1930 года утвердили полноразмерный макет, а уже 29 апреля первый опытный экземпляр самолёта с обозначением ВТ-11 («ВТ» означало «внутренняя тюрьма») поднялся в воздух, в итоге даже опередив плановые сроки. Лётные испытания И-5 проводил летчик Б. Л. Бухольц, который восторженно отзывался об этом лёгком, маневренном истребителе, развивавшем скорость 286 километров в час. Результаты первых испытаний показали, что истребитель имеет не только отличные скоростные характеристики, но и очень прост в пилотировании. Эти качества сразу выдвинули машину на одно из первых мест среди истребителей начала 30-х годов, а успешное испытание самолёта принесло свои плоды и сотрудникам ЦКБ. Для них сделали специальную столовую, питание резко улучшилось, по вечерам у инженеров появилось время для отдыха, им разрешили гулять в отгороженном садике и раз в неделю встречаться с жёнами и детьми. Значительно повысилась заработная плата, премии стали выдаваться дефицитными продуктами, а конструктору Д. П. Григоровичу разрешили поехать в отпуск в
Город разрушенный джунгарами в конце 16 века
Типы гибридизации s- и p- электронных облаков
Павлов Сергей Михайлович (Pavlov Sergei Mikhailovich)